Мэри Поппинс - Страница 3

К оглавлению

— Какая смешная сумка! — сказал он, потрогав её пальцем.

— Ковёр! — сказала Мэри Поппинс, вставляя ключ в замочек.

— Внутри ковёр?

— Нет! Снаружи!

— А-а! — сказал Майкл. — Понятно! — Хотя, по правде говоря, ему далеко не всё было понятно.

Тем временем ковровая сумка была открыта и, к величайшему удивлению Майкла и Джейн, оказалась совершенно пустой.

— Вот так так! — сказала Джейн. — Там совсем ничего нет!

— Что значит — ничего нет? — спросила Мэри Поппинс, выпрямляясь с таким видом, словно её кровно обидели. — Ты сказала — ничего нет?

И с этими словами она достала из совершенно пустой сумки накрахмаленный белый фартук и надела его. Затем она вынула оттуда большой кусок туалетного мыла, зубную щётку, пакетик шпилек, флакон духов, складной стул и коробочку таблеток от кашля.

Джейн и Майкл вытаращили глаза.

— Я же сам видел! — прошептал Майкл. — Там совсем-совсем ничего не было!

— Ш-ш! — шепнула Джейн.

Мэри Поппинс достала из сумки большую бутыль с ярлыком: «Принимать по чайной ложке перед сном!»

— Это ваше лекарство? — спросил Майкл встревоженно.

— Нет, твоё, — сказала Мэри Поппинс, сунув ему ложку под самый нос.

Майкл, как он ни был ошеломлён, сморщился и начал протестовать:

— Я не хочу! Мне не нужно! Я не буду!

Но Мэри Поппинс не сводила с него взгляда, и вдруг Майкл почувствовал, что невозможно смотреть на Мэри Поппинс и не слушаться. Было в ней что-то странное и необыкновенное, от чего делалось и страшно, и весело!

Ложка придвинулась ещё ближе. Майкл сделал глубокий вздох, закрыл глаза и глотнул.

Блаженная улыбка расплылась по всей его мордашке. Восхитительно! Он проглотил лекарство и чмокнул языком.

— Клубничное мороженое! — сказал он в восторге. — Вот это да! Ещё, ещё, ещё!

Но Мэри Поппинс всё с тем же строгим выражением уже наливала новую порцию — для Джейн. Серебристая желтовато-зелёная жидкость наполнила ложку. Джейн снадобье тоже понравилось.

— Лимонный сок с сахаром, — сказала она и облизала губы. Но, увидев, что Мэри Поппинс направляется с бутылкой к Близнецам, она попыталась её остановить: — Пожалуйста, не надо! Они ещё маленькие! Им это вредно!

Однако на Мэри Поппинс это не произвело ни малейшего впечатления. Бросив предостерегающий, свирепый взгляд на Джейн, она поднесла ложку к губам Джона.

Он с жадностью проглотил питьё, пролив несколько капель на свой нагрудник, и Джейн и Майкл увидели, что на этот раз в ложке было молоко. Потом получила свою порцию Барбара; она почмокала губами и облизала ложку два раза.

А затем Мэри Поппинс налила новую дозу и торжественно приняла её сама.

— Пунш с ромом, — сказала она, причмокнув, и заткнула бутылку пробкой.

У Майкла и Джейн глаза прямо-таки вылезли на лоб от изумления, но только им не пришлось долго удивляться, потому что Мэри Поппинс, поставив чудесную бутылку на каминную полку, обернулась к ним.

— А теперь, — сказала она, — марш в кровать!

И она помогла им раздеться, причём они заметили, что те же самые крючки и пуговицы, которые доставляли няне Кэти столько хлопот, у Мэри Поппинс расстёгивались сами, стоило ей на них взглянуть.

Не прошло и минуты, как ребята оказались в кроватях. При слабом свете ночника они продолжали наблюдать, как Мэри Поппинс разбирает остальные свои вещи.

Из ковровой сумки она достала:

семь фланелевых ночных рубашек,

четыре полотняных,

пару туфель,

коробку домино,

две купальные шапочки,

альбом с открытками и

зонтик — зонтик с ручкой в виде головы попугая!

Наконец она вытащила из сумки кровать-раскладушку — уже застеленную, даже с покрывалом и пуховым одеялом — и поставила её между колыбельками Джона и Барбары.

Джейн и Майкл сидели в кроватях, обхватив колени руками, и только таращили глаза. Сказать они ничего не могли — оба были слишком потрясены. Но, конечно, оба они понимали, что в Доме Номер Семнадцать по Вишнёвому переулку происходит нечто поразительное и непостижимое.

А Мэри Поппинс, накинув на голову фланелевую ночную рубашку словно палатку, начала под ней раздеваться.

И тут Майкл, совершенно очарованный всем происшедшим, нарушил молчание.

— Мэри Поппинс! — воскликнул он. — Вы никогда от нас не уйдёте, правда?

Ответа из-под фланелевой палатки не последовало.

Встревоженный Майкл снова не выдержал.

— Вы от нас не уйдёте, правда? — повторил он.

Над ночной рубашкой вынырнула голова Мэри Поппинс. Вид у неё был очень свирепый.

— Ещё одно слово из этого района, — угрожающе проговорила она, — и я позову полисмена!

— Я же только хотел сказать, — начал Майкл растерянно, — что мы надеемся, что вы долго-долго будете с нами…

Он запнулся и замолчал, весь красный и сконфуженный. Мэри Поппинс молча переводила взгляд с него на Джейн и обратно. Потом она презрительно фыркнула.

— Останусь, пока ветер не переменится, — коротко сказала она, задула свечу и легла в постель.

— Тогда всё в порядке, — сказал Майкл наполовину про себя, наполовину обращаясь к Джейн.

Но Джейн его не слышала. Она думала обо всём, что произошло, и о том, что ещё теперь будет…

* * *

Вот так Мэри Поппинс поселилась в Доме Номер Семнадцать в Вишнёвом переулке. И хотя порой кое-кто вздыхал о тех, более обычных и спокойных днях, когда домом правила няня Кэти, всё же, в общем, все были рады появлению Мэри Поппинс. Мистер Бэнкс был рад потому, что она пришла сама и не задержала уличного движения и ему не пришлось давать шиллинг полисмену. Миссис Бэнкс была рада потому, что она теперь могла всем рассказывать, что у её детей няня настолько современная, что даже не признаёт рекомендаций. Миссис Брилл и Элин были рады, что они могут теперь распивать целыми днями в кухне крепкий чай и не обязаны возглавлять ужины в детской. Робертсон Эй был рад потому, что у Мэри Поппинс была только одна пара ботинок и она чистила её сама…